Брат с сястрой жили. А мать приказывала:
— Кода удумаешься жаницца, сходи ты к угадке. Он пошел к угадке. Она ему дала колечкю: «Вот ты этую колечкю пробуй: если кому годицца, то твоя невеста!»
Он всем девкам давал, все пальчики обмерял, а все не гожаецца; и в иные земли ездил, а все никак ни подбиреть. И раз сидить обедаить и говорить:
— Сястра, попробуй ты этаю колечкю.
Она попробывала — она годилась. И говорить [он]:
— Возьму замуж тебя, — та говорить:
— Ты мне брат. Он — никаких:
— Возьму замуж!
Она так, она сяк — он [в]сё говорить:
— Возьму замуж!
Вышла за вороты и сидить плачеть:
— Што такое, брат пошти взбясился!.. Старушка идеть:
— Што ты, красавица, плачишь?
— Да как же: брат хотить на мне жаницца!
— Ну, я твоей биде помогу. Вот я наделаю тебе куклав, а ты в уголишек поставь. Вот когда он будеть говорить, што «поедем к вянцу», а ты собирайся, а эти куклы он будеть спрашивать. Куклы и будут говорить: «Сичас, сичас. Брат, сястру за себя возьму. Расступись, зямля, провались, сястра!»
Спрашиваеть брат:
— Скоро убересси?
Куклы отвечають: «Сичас, сичас».
— Чаво, сястра, делаишь?
— Да чулки одяваю. Брат опять спрашиваеть:
— Систра, убираешьси?
— Убираюся.
— Чаво делаишь?
— Юбку надяваю.
А куклы говорять: «Брат сястру за себя береть — расступись, зямля, провались, сястра». Брат спрашываеть:
— Сястра, скора?
— Брат, сичас, ешо кофтачкю ни надела. А куклы говорять:
«Куку, Данила,
Куку, говорила:
Брат сястру за себя береть —
Расступись, зямля,
Провались, сястра!»
А Данила говорить:
— Брат, сястру за себя возьму — чаво одеваласи?
— Платок одиваю.
А уж она скрыласи, сястра, провалилася. А куклы то и дело перекрикиваются: «Куку, Данила, куку говорила: брат, сястру за себя возьму!»
Провалилась сястра, а там под зямлей еще зямля. Приходить он[а] в избушку туда — там такая же избушка, как у них. Там живеть баба-яга, костяная нога, людей пожирая. У ней живеть девица, точно такая же, как Елена. Сидить шьеть шелком.
— Зачем сюды ты зашла? Прилетать [к] нам Яга и съйисть тебя!
Вот Яга лятить, зямля дрожить — куды ей децца?
— Ну, гыт, я тябя сповярну уголочкою. Взяла она ее привярнула уголичкою взяла в веник воткнула и постановила ее к сторонки. Да баба-яга:
— Штой-то русским духом пахне?
— Да ты по Руси лятала и Руси набралась. Та Яга:
— Дай-ка мне скорей пожрать!
Она ей поесть сбрала, и опять она улятела. Она питала, ловляла людей и головы рвала, и етим плетень украшала. И страшно этой показалось девушки, Аленушки.
Вот она прилятела и их захватила: они вместе сидять и разговаривають. Што делать? Она ей в точности полюбилася. Она и схож — одним лицом.
— Эх, подруга, што нам делать?
— Ну погоди ж, она на [о]хоту улитить.
Вот она на [о]хоту улятела — они принималиси за дела. Тут она [девица] ей грибеночкю дала и потом конопей ёмку, потом она ей — ниточкю; да взяла дала чурочкю. Девки бяжать!
Хватилась она [баба-яга] — их нету. Бяжить — зямля дрожить, от ней дым валить. Вот она догоняить. Кинули они пузырек с водой — сделалась моря. Она подбежала — давай её пить. Осталось немного. Она — за ними. Кинули они грибёнку — и сделался лес огромадный. Она подбяжала, давай его [г]рызть; они все дале бягуть. Потом подбягае, вот-вот их нагоняе. Кинули оны ёмку — нипроходимые конопи. Кинулась она подгрызать
эти конопи; они все бижать. Подбигае — вот-вот нагоняя! Кинули они гас — разлился, они [чиркнули] спички. Загорелась эта все: не можеть она ни пройти, ни пярлететь.
Потом они приходить в свою царству, в свой дом. Обрадовалси Данила. Похож они дюже друг на друга. И лицом, и разговором, и походкою. И одно платья на них. Не угадаеть брат Данила, кая своя, кая чужая. Што делать с ними? Приходить он домой и говорить на лакея:
— Што нам сделать, как бы это угадать?
— Знаешь што? Сичас мы узнаем, кая твоя сястра. Вот взял свинью зарезал, крови напустил в пузырь и яму под мышку привязал. Вот пошел он туда и разговаривае. А эти [Данила с лакеем] сговорилися:
— Ты будешь разговаривать, а я ножик наточу, и ты со мной [поругаешься] всуръез.
Приходя, он [Данила] с девками разговаривае, улыбаецца. Вот этот лакей на нево:
— Я кушанья сбрал и тебя ждал, где ты пропадал? — с гордостью. Этот все улыбаецца, от них оддвигаеццы. Потом как он [лакей] выхватить ножик, и яму — под мышку, и много крови пошло. Ах, скочила сястра вперед этою, всхляснула руки:
— Што ж ты наделал?
Вот он [Данила] по этом ее узнал, што у ней желенья больше этой [девицы] к няму стало: она скорей к няму подбяжала. А он на этой [девице] жанилси.
И живуть, поживають, добра наживають. Я у них была и мед пила: по губам тякло — в рот ни попадая; но зато люди хорошие!