Вечеринку мы сидели у старика. Девицы складыню задумали сделать. А старик и пришепнул им живу овцю у суседа унести. Тут проворны девки были, зашли в хлев без огня, овце шапку наложили, штобы не блеяла и унесли к хозяину, он и освежил ей нбцыо. Утром хозяйка встаёт, овец много было, все белы, одна черна, той и нету. А у ей муж в карты играл и вино пил, она на его и сказала: «Это ты ночью овцу увёз, в карты проиграл?» — «Нет, зёрнышком виноват (зерно носил продавал), а овцю не трогал». Всё мужика клеплет. Так и закончилось дело. Наутро старик овцю и сварил. Сын у старика, годов деветнадцати, наутро у него удить пошел на море, где перемёты стоят. Удил да был, все видели, да не в свою сторону, в Кянску сторону и пошел. На удьбе люди были, кричат: «Мишко, Мишко, ты не туды идёшь, там суха вода-та!» Порыцяли, порыцяли, да и бросили, думают; так пошел. А Мишко так и потерялса. Его пошли искать, молебны служить, да так ничего не подействовало. О конец заговенья Филипова он потерялса, на весну самоедята приехали, одна самоедка его бралась искать в христовску ночь; в ту пору, когда под замок (с кресным ходом) идут, всякой покойной, всякой пропашшой к родительскому двору придёт и повалитця ко крыльцу. (Нужно, штобы через порог в это время три раза перешагнула девица или жонка в цвету, в кровях.) Нехто не нашелса, побоялись: «Сами себя вить уходим», — побоялись. Да через петнадцать годов в Кянды один (с лешим-то знаетця) говорит: «Я знаю Зотова, у лешого-то живёт». Он жене своей скажет, а жена этта и запофаркиват, до родителей и дошло. Машка сбегат и попроведат в Кянды к мужику. Он и говорит: «Он живёт от Кянды на полуволоке в стороне, в лесу, не видно фатеры, и у его четверо детей, борода большая уж. Тебе надь, дак я тебя свожу».— «Я домой схожу, у отца спрошу, тогда с им». Домой ушла, к мужу: «Пойдём сына смотреть; мужик находитця, знат, где живёт». Старик говорит: «Куда ты с има (у его еще три сына)? Пусть там живёт в лесу, с лешовкой». Так и оступился. В тот год Святой дождались, старик ушел в церковь, а старуха сидела дома. Когда пошли под замок (кругом церквы), в избыто так и брякнуло. Обижалса, што не пошли его посмотреть.